Александр Мигунов: «Эту школу мы прошли достойно»

Ранним майским утром 1981 года серебристый лайнер гражданской авиации ТУ-154 приземлился на аэродроме города Кабула. Открывается дверь, и рассветный холод обдаёт лица прибывших специальным рейсом пассажиров. Перед их глазами предстаёт суровый, но красивый пейзаж: заснеженные вершины гор у самого горизонта, подёрнутые розовой дымкой, а у подножия неизвестная экзотическая страна. С этого момента всё кажется сном: и хлипкая лестница без перил вместо трапа, и зычный голос командира, и приветствующие звуки встречающего оркестра. Ощущение нереальности пропадает лишь тогда, когда ноги чувствуют сухую каменистую землю. Началась другая, непохожая на прежнюю жизнь.
Этот момент навсегда остался в памяти Александра Ивановича Мигунова, проходившего службу в составе Ограниченного контингента Советских войск в Афганистане. В канун тридцатилетней годовщины завершения интернациональной миссии Советских войск директор «Нижневолжского Управления технологического транспорта» согласился на несколько часов вернуться в прошлое и рассказать о своих днях в далёкой стране.
В мае восьмидесятого Александр Мигунов был призван в армию. На сборном пункте в Волгограде юноша узнал о распределении в воздушно-десантные войска. Тут же ему сказали, что набор ведётся для участия в боевых действиях в Афганской демократической республике и, если нет желания служить в «горячей точке», то можно отказаться. Александр не отступился и вместе с десятками других новобранцев отправился в Псковско-Черниговскую дивизию для прохождения курса молодого бойца. Через год подготовки оперившийся солдат уже находился в Кабуле в расположении 350 гвардейского парашютно-десантного полка 103 гвардейской воздушно-десантной дивизии, которая с 1979 года принимала активное участие в различных по масштабу войсковых операциях на афганской земле.
– Мне повезло, – вспоминает Александр Мигунов. – Я попал в роту связи героического полка – это почётно, ответственно и престижно. Через две недели случилась моя первая вылазка в горы с разведротой, которая со склонов Хаджи-Раваша, господствующего над Кабулом с севера, вела наблюдение круглосуточно за долиной в районе кишлака Паймунаром, являющейся душманской зоной. Здесь я понял, что горная стихия требует к себе уважения. Само восхождение наверх требовало больших физических усилий. Я, не считавший себя хилым, добираясь до поста, обливался потом так, что сырым становился даже чехол от переносной радиостанции за спиной.
В полку, надо сказать, приходилось быть нечасто. В августе вместе с 5-й стрелковой ротой экипаж радиостанции Р-142 «Деймос» на базе ГАЗ-66 вместе с водителем-электромехаником гранатомётчиком Мигуновым охра-нял в Кабуле бывшую шахскую резиденцию, где располагался со своим аппаратом представитель Вооружённых Сил СССР маршал Соколов. Усиление потребовалось после обезвреживания террористической группы. Через некоторое время подразделение сопровождало колонну сапёрного батальона, доставлявшего топливо и боеприпасы через Саланг – стратегический перевал в горах Гиндукуш. В феврале-марте Александр с товарищами участвовал в Чарикарской и Джелалабадской операциях, а в апреле подошло время дембеля.
– Однажды довелось мне сопровождать бронетанковую колонну, – продолжает рассказ Александр Иванович. – Я на своём ГАЗ-66 следую за гусеничными машинами. Стемнело, куда ехать – не видно. Вдруг впереди огромнейший ров. Бронетанковая техника лихо преодолела его, а мне на колёсах как быть? Остаться одному здесь опасно. Делать нечего – я по коробке и вперёд. Выручила машина. Она спустилась и выпрыгнула из оврага. С тех пор я люблю этот автомобиль за его проходимость.
За время всего повествования не было ни разу упомянуто о вооружённых столкновениях и перестрелках. Хотя если обратиться к историческим источникам, описывающим те события, можно представить, какой опасности ежедневно подвергалась жизнь солдат нашего контингента войск.
К примеру, переход через Саланг – пятикилометровый туннель в ста с лишним километрах от Кабула, расположенный на высоте около трёх километров над уровнем моря, – крайне рискованное дело.
Преодоление узкого, плохо освещённого и слабо проветриваемого проезда с нависающей над головой горной породой было сопряжено с опасностью стать жертвой снежной лавины, застрять, замёрзнуть или отравиться угарным газом. Небезопасной являлась и дорога, спускающаяся вниз с южной стороны туннеля, окружённая утёсами и горами, что моджахеды использовали для минирования и засад.
При этом во многих провинциях и их центрах в течение года велись боевые действия. Также проводились спланированные войсковые операции, обеспечивающие безопасность движения колонн авто-бронетехники, следующих по реверсному маршруту: «Кабул – Джелалабад – Кабул».
– Думать об опасности не было времени, – вспоминает Александр Иванович. – У солдата есть время поразмышлять, только когда он ложится спать. Бывало, закрываешь глаза и начинаешь представлять, что где-то сейчас танцы, и никто даже не думает, где мы и что мы здесь делаем. И только иной раз подкрадывается мысль, что на танцы-то ты можешь и не попасть. Конечно, в рутинной службе, приправленной порохом, были счастливые дни, когда приходили весточки из дома. Как говорится, две радости в Афгане: письмо из дома и баня. Недавно перечитал свои письма, сохранённые родителями – всё просто и понятно: погода нормальная, всё хорошо, жив, здоров. Теперь сам, будучи отцом, понимаю, как тяжело было моим родителям ждать сына с войны.
По словам ветерана Афганистана, в молодости многое воспринимается по-другому. Да и негоже бойцу элитных войск жаловаться на судьбу. Даже о непростых бытовых трудностях он говорит как бы смеясь:
– Условия? Полевые условия. Спали в больших палатках на пятьдесят человек. Усовершенствовали их, поставив на каркас. Зимой топили печками на солярке, умывались на улице. Утро начиналось со звука голоса муллы, разливающегося над Кабулом. С восходом солнца появлялась жизнь, с закатом – всё замирало. Ночёвки в походах – особый случай. В пустынно-гористой местности очень холодно. Бронежилет на землю бросил, укутал ноги утеплёнными штанами, чтобы не отморозить, накрылся брезентом – и весь комфорт.
Александру Мигунову пришлось пройти много афганских дорог, прежде чем пришёл приказ о демобилизации. О своей службе он вспоминает как о главной школе своей жизни, где вместе с товарищами – представителями разных национальностей, он воспитывал в себе самые главные мужские качества: ответственность и дисциплину.
– Никогда не задумывался о нужности или ненужности нашего участия в афганских событиях. Мы воспитаны были на определённых идеях и ориентирах. Перед нами были примеры героев Гражданской войны, Великой Отечественной вой-ны. Наше поколение равнялось на них. Солдаты безоговорочно верили, что делали большое и важное дело для своей страны. И коли уж так случилось, должны стойко сносить все тяготы службы. Считаю, что эту школу мы прошли достойно. Время, проведённое там – одно из самых ярких в моей жизни.
Прошло более 36 лет со дня окончания службы Александра Мигунова, но до сих пор в его памяти мелькают картинки последнего дня, проведённого на афганской земле.

Апрель 1982 года. Кабульский аэродром. Серебристый ТУ-154 готов принять на борт пассажиров, которые, вопреки своим желаниям, пробыли слишком долго в чужой стране. Самолёт запускает двигатели и медленно ползёт на взлётную полосу, словно каменистая земля не хочет отпускать. Наконец, стальная птица взмывает в воздух, несколько бесконечных часов в воздухе и… вот она, Родина.

М. НЕМИРОВСКАЯ, наш корр. Фото из архива А. Мигунова